У последнего рубежа… - 29 Августа 2011 - Белореченский райком КПРФ

Оставшиеся люди бродили среди обломков морали, нравственности, справедливости, социальной системы, образования, промышленности и науки. Собрав себя в кулак, мы стали приспосабливаться. Приняли новые правила жизни. Старое не выбросили, а спрятали в глубине души, как прячут во времена смуты все самое дорогое. Так и мы спрятали все самое сокровенное: душевность, теплоту наших сердец, открытость, доверчивость и милосердие. Все это мы спрятали от чужих глаз. Ожесточив наши сердца и закрыв наши души от постороннего взгляда, погасили блеск наших глаз.
Так и я со всеми вместе приняла происходящее вокруг за естественный ход событий. Училась. После учебы искала работу. Воспитывала детей. Повседневная рутина сменялась депрессиями и неубиваемой надеждой на лучшее. В моменты, когда от безысходности опускались руки, рядом всегда были друзья, говорившие: «Терпи, что поделаешь. Ты же знаешь поговорку «Не дай Бог жить во времена великих перемен». Я малодушно жалела себя и думала: «За что мне это? Ведь я никогда не мечтала об этом». Временами мне хотелось родиться раньше, а умереть в начале девяностых, чтобы не увидеть развал СССР.
И вот однажды, когда в очередной раз я себе сказала, что никогда не хотела жить во времена перемен, память мне участливо подсказала, что это неправда. Я похолодела от этой мысли. Да, было время, когда мечтала жить во времена перемен. Мечтала жить и завидовала тем, на долю которых выпала возможность жить в такое время.
Я вспомнила сказку Аркадия Гайдара «Горячий камень». Жил на селе одинокий старик. Был он слаб, плёл корзины, подшивал валенки, сторожил от мальчишек колхозный сад и тем зарабатывал свой хлеб. … Однажды мальчик Ивашка Кудряшкин полез в колхозный сад, чтобы набрать там яблок и тайно насытиться ими до отвала, но был сторожем схвачен. Молча вывел сторож через калитку и отпустил перепуганного Ивашку восвояси, так и не дав ему ни одного тычка и даже не сказав вдогонку ни одного слова. От стыда и горя Ивашка забрёл в лес, заблудился и попал на болото. Наконец он устал. Опустился на торчавший из моха голубой камень, но тотчас же с воплем подскочил, так как ему показалось, что он сел на лесную пчелу и она его через дыру штанов больно ужалила. … Этот камень был, как уголь, горячий, и на плоской поверхности его проступали закрытые глиной буквы. … И вот он прочёл такую надпись: КТО СНЕСЁТ ЭТОТ КАМЕНЬ НА ГОРУ И ТАМ РАЗОБЬЁТ ЕГО НА ЧАСТИ, ТОТ ВЕРНЁТ СВОЮ МОЛОДОСТЬ И НАЧНЁТ ЖИТЬ СНАЧАЛА… Тут Ивашка Кудряшкин огорчился. Ему было всего восемь лет - девятый. И жить начинать сначала, то есть опять на второй год оставаться в первом классе, ему не хотелось вовсе…. Тогда Ивашка вспомнил про старика и подумал: "Вот идёт человек, который очень свободно мог хлестнуть меня крапивой. Но он пожалел меня. Дай-ка теперь я его пожалею и верну ему молодость, чтобы он не кашлял, не хромал и не дышал так тяжко". Он рассказал старику про камень. Однако старик отказался и сказал:
- Ты, конечно, думал, что я стар, хром, уродлив и несчастен, - говорил старик Ивашке. - А на самом деле я самый счастливый человек на свете.
Ударом бревна мне переломило ногу, но это тогда, когда мы - ещё неумело - валили заборы и строили баррикады, поднимали восстание против царя, которого ты видел только на картинке.
Мне вышибли зубы, но это тогда, когда, брошенные в тюрьмы, мы дружно пели революционные песни. Шашкой в бою мне рассекли лицо, но это тогда, когда первые народные полки уже били и громили белую вражескую армию.
На соломе, в низком холодном бараке метался я в бреду, больной тифом. И грозней смерти звучали надо мной слова о том, что наша страна в кольце и вражья сила нас одолевает. Но, очнувшись вместе с первым лучом вновь сверкнувшего солнца, узнавал я, что враг опять разбит и что мы опять наступаем. И, счастливые, с койки на койку протягивали мы друг другу костлявые руки и робко мечтали тогда о том, что пусть хоть не при нас, а после нас наша страна будет такой вот, какая она сейчас, - могучей и великой. Это ли ещё, глупый Ивашка, не счастье?! И на что мне иная жизнь? Другая молодость? Когда и моя прошла трудно, но ясно и честно!
Много лет назад, прочитав эти слова, я позавидовала такой жизни. Позавидовала тем, на чью долю выпали такие испытания. Позавидовала им, которые своими мыслями, своими поступками и делами смогли доказать право называться настоящими людьми. Смогли переступить через страх и трусость. Смогли изменить, казалось бы, незыблемое. Смогли сплотиться. Смогли восстать. Смогли воевать. Смогли победить. Смогли учиться. Смогли создавать. Смогли быть первыми. Первыми в науке. Первыми в образовании. Первыми на Земле. Первыми в космосе. И навсегда остались в истории человечества первыми, кто заложил камень в строительство нового государства, нового строя, новой жизни. Первыми, кто отвоевал свою свободу, свое право называться ЧЕЛОВЕКОМ.
Я часто сравниваю периоды истории СССР и сегодняшних независимых государств. Провожу параллели во времени, пытаясь понять, что происходило в СССР. И вот опять провожу параллель в 1922 году закончилась гражданская война в СССР и началось строительство нового государства. Прошло двадцать лет (ровно столько длится построение нашей независимости). И вот 1942 год. В СССР идет война. Самая страшная война в истории человечества. И самая страшная для нашего народа. Захвачена Украина, Белоруссия. Враг у стен Москвы. На захваченной территории разрушены города и села. Людей угоняют в Германию. Непривычное, режущее ухо, слово остарбайтер. Украинский чернозем эшелонами вывозится в Германию. На нашей земле хозяйничает враг.
Наши двадцать лет – 2011 год. Вместо плана «Барбаросса» теперь план Даллеса, по-которому нас должно остаться 15 миллионов. 15 миллионов, которые будут работать в трудовых концлагерях на господ. И опять наша земля разделена на трудовые концлагеря и зоны отчуждения. И опять решено, сколько нас должно остаться в живых. Опять решается за нас наша судьба. Разрушены заводы и фабрики. С карты страны исчезают города и села. Слово гастарбайтер стало привычным. Вместо полицаев – полицейские, а точнее – надсмотрщики. Всё та же ложь вокруг нас: «Смиритесь! Вы побеждены. Вы повержены. У Вас нет шансов. Смиритесь и сможете выжить». Все те же провокаторы, которые говорят, что все хорошо и что можно жить при любой власти, пытаясь нас отговорить от борьбы и сопротивления. Провокаторы, верящие, что награбленное поможет им выжить. Они думают, что сытую шею веревка не перешибёт. Продается все вокруг! От заводов-пароходов, до чести и совести! Продаётся не просто наша земля, продаётся наша РОДИНА. Созданы трудовые концлагеря на территории Москвы и московской области. Нас не переселяют насильно, нас выживают в эти трудовые концлагеря. Вымирают наши города и села. Пустеют наши дома. Мы отступаем с нашей земли. Как и тогда в 1942 году.
Фашисты считали территорию захваченной тогда, когда уничтожен противник. Сегодня этот принцип используется в полной мере. Теперь нас уничтожают не оружием. Нас уничтожают едой, водкой, наркотиками. На нас испытывают лекарства. Нас продают на органы. Продают наших детей. Нас уничтожают более изощренно и все так же методично.
Всего лишь два отличия между 1942 годом в СССР и 2011 годом. Всего лишь две существенные разницы, которые отличают вчера и сегодня. Только они сыграли решающую роль в ПОБЕДЕ. Народ тогда был един и в Кремле не было предателей.
И вот сегодня я стою на горе перед волшебным горячим камнем. Он жжёт мне руки и обжигает сердце. Я стою и думаю: «Хочу ли я вернуть прошлое?». И вдруг понимаю, что нет. Не хочу. Я не хочу вернуться в прошлое, когда я так легко приняла предательство своей РОДИНЫ. Когда я предала все то, чему меня учили. Когда я пошла за предателями. Когда я позволила себе усомниться. Когда я впустила в свою душу жадность, мелочность, подлость и предательство. Когда я стала другой.

Краснодарское ГОКПРФ

Армавирское ГОКПРФ

Белореченская

Правда