А. САМСОНОВА: Мы продолжим сегодня обсуждать тему «Невского экспресса». Именно сегодня поступило два важных сообщения. Одно касается того, что ответственность за подрыв «Невского экспресса» взяли на себя боевики Доку Умарова. Они распространили следующее сообщение: пока оккупанты на Кавказе не прекратят политику убийств простых мусульман чисто по религиозным признакам, они будут угрожать России новыми терактами. И параллельно в 16 часов по каналам информационного агентства ИТАР ТАСС пришла новость со ссылкой на представителя оперативного штаба по расследованию теракта.

Он сказал: «В частности, это касается четверых людей кавказской внешности, которых, якобы, видели накануне трагедии жители посёлка Лыкошино, он расположен в 4 км от места катастрофы, загадочных джипов, цыган и прочего. Он сказал, что не надо мешать профессионалам искать преступников, а версия о кавказском следе и другие слухи о подрыве «Невского экспресса» вредят расследованию. Между тем, по официальной версии «Невский экспресс» и трагедия, которая произошла, произошла вследствие теракта.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Ну, спасибо Доку Умарову. Я думаю, что Рашид Нургалиев ему позвонил и попросил выручить, потому что бессмертный майор Косолапов, который уже сравнялся с майором Карацупой, или как его там зовут, соответствующим, в этой ситуации не работает. Меня удивляет доверчивость наших журналистов, которые глотают этот крючок, на который даже ничего не повесили. Положим, я не разбираюсь в технике. Здесь я неконкурентоспособна.

Но даже я слазила в Интернет и, хотя я не знаю, что такое редуктор и на что он похож, но сообщение о том, что эти самые замечательные скоростные поезда прицеплены к электровозам, сделанным в 70-е годы в Чехословакии, меня повергло, откровенно говоря, в шок. Потому что не рассчитано всё это на скоростное движение. Деньги сэкономили. «А где деньги, Зин?» Куда они пошли из тумбочки, куда их положили на всю эту скоростную историю? А так же полотно.

Полотно должно быть особое, а не просто. Есть специальные рельсы везде, где ходят скоростные поезда, они ходят не там, где другие. Ну вот «Сапсан» купили, там «Сименс» делал. И что, его опять пустят по этой трассе? А потом память историческая что-то не срабатывает. Кроме истории в 2007 году, была история в конце 80-х, то ли в 1986 г., то ли в 1988 г. «Аврора» - это конечно не совсем скоростной поезд, но она ходила быстрее, чем «Красная стрела», и она тоже в этом месте сошла с рельсов.

У нас что получается, что есть рабочее место террориста, просто явка какая-то, что террористы там поселились в избушке или в землянке и аккуратно на одном и том же месте устраивают теракты. Уже этого достаточно, чтобы не поверить в версию о терактах. Потом эти самые профессионалы, которые выясняли вопрос в Интернете, там уже целая конференция была, и подрывников, и железнодорожников, пришли к выводам, что после взрыва семи килограммов тротила, не так выглядят рельсы. Их перекручивает, а не выпиливает из них аккуратный кусочек. И что воронка была бы абсолютно не такая.

Ладно, положим, мы не подрывники с вами, гуманитарии. Чисто журналистское расследование. Каким образом министр Нургалиев в первые три часа до появления особых примет рыжего террориста, рыжего чеченца вы когда-нибудь видели? И майора Косолапова, и серебристой машины. Ещё до этого заявил, что у них есть фоторобот. То есть, фоторобот появился сначала, как теория, а потом уже стали возникать практические черты. Это абсолютно не работает, такая версия.

Майора Косолапова никто никогда не видел. И я в его существовании очень сомневаюсь. Потом, если вспомнить, что было в 2007 году, какой, к чёрту, теракт, когда по этому делу обвинили анархистов. Анархисты оказались крепкими ребятами, не дали на себя никаких показаний, их полностью оправдали и присудили им выплатить компенсацию. И смотрите, что произошло дальше. Анархист является в банк за компенсацией. «Вот, - говорит, - суд меня оправдал, пожалуйста, мою компенсацию». А в банке ему говорят: «Знаете, мы не можем Вам выдать компенсацию, не можем Вам счёт открыть, потому что Вы внесены в список террористической организации, как террорист».

Анархист начинает им объяснят: «Какой же я террорист, если меня суд оправдал?» И вот так и ходит два года, потому что ведомство страха, наше любимое, ФСБ, чтобы сэкономить компенсацию, его в этот список внесло. Версия с терактом 2007 года уже из-за этого не срабатывает. Зачем это нужно? Кому это выгодно? Не хочет продаваться железнодорожное ведомство, что нельзя садиться на наши скоростные поезда, что то ли они не умеют, то ли деньги у них, в соответствие с теорией Бориса Немцова, были поглощены коррупцией и ещё с кое-какими теориями.

Потом, мне очень не понравилась одна фраза какого-то железнодорожного крупного чина. У него журналисты спрашивают: «Как Вы хотите предотвратить подобные явления в будущем? Что Вы предпримете?» Если речь идёт о теракте, этот человек должен был ответить: «Я обращусь в правоохранительные органы, потребую, чтобы стояла там охрана, раз уж террористы рабочее место себе устроили именно на этом болоте, в этом лесу. Будут стоять солдаты вдоль насыпи или спецназовцы, будут проверять полотно, будут рыжих всех из окрестных лесов выбирать, как рыжики, как боровики».

Нет! Он сказал совершенно другую вещь. Он сказал: «Знаете, мы будем пускать поезда с меньшей скоростью». От террора это не спасает. Даже если под стоящим поездом взорвать тротил, всё равно жертвы будут. Так что вот эта фраза, она многое объясняет. И потом, очень многое объясняет фраза Павловского, который дал свои комментарии. Я уж не говорю про националистическую организацию, в которой все исповедуют идею о том, что Россия для русских, и при этом русских зарывают, которые едут из Петербурга в Москву. Хорошо, Доку Умаров согласился взять на себя ответственность, спасибо ему большое, выручил Рашида Нургалиева.

Вот совсем мне не понравилась фраза Павловского. Я даже хочу предупредить власть предержащих, чтобы они таких вещей не делали, потому что мы всё равно не поверим. Он сказал, что этот теракт совершили те, кто хочет сорвать модернизацию. Ну, я сомневаюсь, что кавказские боевики, во-первых, знают такое слово. Во-вторых, интересуются этим вопросом. А дальше следует фраза уже, мысленно которую произнёс г-н Павловский, что мы не позволим под демократическими лозунгами подрывать наше железнодорожное полотно.

Так вот, я хочу предупредить, чтобы ответственным за это дело не назначали ни Эдуарда Лимонова, ни «Другую Россию», ни лимоновцев, ни Бориса Немцова. Не поверим! Просто не поверим, лучше пусть и не начинают. Поэтому не нужно бездумно повторять все эти фэнтези про рыжих террористов, потому что дальше уже, понятное дело, пойдут как у Конан Дойла, горбатые карлики.

А. САМСОНОВА: Валерия Ильинична, Вы, как журналист, сомневаетесь в версии о теракте?

В. НОВОДВОРСКАЯ: Я не сомневаюсь. Я совершенно уверена, даже без исследования железнодорожного полотна, даже по устным свидетельствам я совершенно уверена в том, что никакого теракта не было.

А. САМСОНОВА: А теперь давайте по деталям. Начиная с рыжих чеченцев. Вы спросили, видела ли я рыжих чеченцев? Да, видела Рамзана Кадырова, например. Говоря о более больших проблемах в этой версии…

В. НОВОДВОРСКАЯ: А, насчёт Рамзана Кадырова, эту версию стоит, конечно, рассмотреть. Я за Рамзана Кадырова не поручусь.

А. САМСОНОВА: Я говорю о Рамзане Кадырове, как о примере рыжего чеченца, у него действительно рыжие волосы, я только что посмотрела на картинке.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Вообще-то, разумные террористы на такие мероприятия рыжих не посылают.

А. САМСОНОВА: Самое страшное для меня в том, что Вы сказали, что «я уверена, что это не теракт, даже без исследования железнодорожного полотна». Вспоминается история с Саяно-Шушенской ГЭС, когда кто-то был уверен, что доносятся стуки из затопленных отсеков, и что он сомневался в правильности работников МЧС, героев, которые вытаскивали людей до последнего, вытаскивали их буквально рискуя своими жизнями. Один из журналистов поднял шум в Интернете, не интересуясь техническими подробностями. И какое имеем мы право, как журналисты, признавая то, что мы совершенно не разбираемся в том, как устроена эта система, и зная только то, что…

В. НОВОДВОРСКАЯ: А зачем знать то, как это устроено, если стуки раздавались? Вот как бы ни было устроено, а раздавались! Поэтому…

А. САМСОНОВА: Это называется клевета.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Я думаю, что это клеветой назвал очень злой Шойгу.

А. САМСОНОВА: Чем Вы обосновываете свои сомнения? Вы сейчас сомневаетесь в официальной версии.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Ни одному представителю власти нельзя верить никогда, если он говорит, что 2х2=4, значит уже 5.

А. САМСОНОВА: Мы можем сомневаться, но у нас нет доказательств.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Доказательств теракта тоже нет абсолютно никаких.

А. САМСОНОВА: Они Вас не убеждают.

В. НОВОДВОРСКАЯ: А против показаний очень много. И поскольку они безапелляционно утверждают, что это теракт, мы будем так же безапелляционно утверждать, что это авария.

А. САМСОНОВА: Чисто из вредности.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Тем более, что это случается три раза подряд. Извините, три раза подряд просто по Малинину, Буренину, такого быть не может на одном и том же перегоне. А что касается того честного журналиста, который нас предупредил о стуках, мне это очень сильно напоминает историю с покойным НТВ, который тоже честно предупредили до того, как их прикончили, как канал, что на «Курске» есть живые люди. Но поскольку их благополучно утопила наша замечательная власть, и морская, и сухопутная, и не дала их спасти, то теперь все доказательства на дне морском. И, соответственно, доказательства Саяно-Шушенском ГЭС – на речном дне.

А. САМСОНОВА: Даже если суд решит, что это был теракт, Вы всё равно этому не поверите?

В. НОВОДВОРСКАЯ: Суд не может принимать подобных решений, непонятно, где здесь состязающиеся стороны, тяжущиеся, и что будут делать прокурор и адвокат. Доку Умаров, я думаю, это такая же мифологическая фигура, как майор Косолапов, поскольку он едва ли явится в суд и попросит себя осудить за теракт на пожизненное заключение.

А. САМСОНОВА: Ну вот господин Зорькин, председатель Конституционного суда Российской Федерации говорит о том, что у нас нет доверия судам и поэтому нет легитимности судов и через них у государства в целом. Поскольку Вы лично не доверяете судебным процессам, у нас нелегитимная судебная система.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Это не потому, что я не доверяю судебной системе. Всё как раз наоборот, я не доверяю судебной системе потому что она не выносит правосудные приговоры. У нас в последнее время было очень много приговоров и ни одного правосудного не было. Простите, с Лебедевым, Ходорковским, с ЮКОСом, с Даниловым, с Сутягиным, с Муртазалиевой, с учёными Решетиным и другими, со Стасом Дмитриевским, главой общества российско-чеченской дружбы, которого к условному сроку за разжигание межнациональной розни с таким-то обществом приговорили. Это у нас где в последнее время было правосудное решение? Вот только что…

А. САМСОНОВА: Вам отвечает глава Высшего Арбитражного суда РФ Антон Иванов. Он говорит: «Отдельные случаи давления на суд – не повод ставить под сомнение независимость судебной системы».

В. НОВОДВОРСКАЯ: Да. Когда нет ни одного отдельного случая правосудного приговора…

А. САМСОНОВА: А Вы видели все?

В. НОВОДВОРСКАЯ: …это уже повод. Я имею в виду дела, граничащие с политическими. Кстати, насчёт уголовных дел тоже можно поинтересоваться, как и что там происходит и поскольку оправдательных приговоров практически нет, то там тоже не все дома. А вот два последних процесса, которые, по-моему, глубоко взаимосвязаны, лимоновский и немцовский, вроде бы дело одно и то же, оба судились с мэром Лужковым. Это совсем интересно. Вот скажем, лимоновская история. Как это так, в эфире «Свободы» Эдуард Лимонов взял и заявил, что в Москве все суды подчинены Юрию Лужкову! Мы ужаснулись, да? Мы ужаснулись, мы зарыдали, мы пошли утешать мэра с оливковыми ветвями в руках.

И тут вдруг второе дело – немцовская брошюра. Заметьте, что она глубоко аргументирована, поскольку Борис Немцов – он не Эдуард Лимонов, он был, всё-таки, вице-премьером, там постановление с подписью и печатью. При этом суд выносит решение. Заметьте, решение историческое. Я думаю, оно войдёт в анналы, потому что суд по фактам не стал ничего опровергать. А как опровергнешь, когда есть постановление! Он не стал опровергать тот факт, что мэр Лужков является мужем Елены Батуриной. И очевидно, мэр Лужков не стал говорить, что он к этой женщине не имеет никакого отношения и с ней не знаком.

Что опроверг суд и что он попросил опровергнуть Немцова? Он попросил опровергнуть не факты, а выводы из этих фактов. Что москвичам давно известно, что во всех этажах, смысл примерно такой, московской власти, все этажи там разъела коррупция. Ну, Борис Немцов сказал, что он опровергнет утверждение «давно известно», и сформулирует иначе, что москвичам, к сожалению, пока ещё неизвестно, что все этажи московской власти давно съела коррупция.

И после этого лимоновская история предстаёт в очень оригинальном аспекте, когда суд выносит такие решения. А дальше мне становится страшно, поскольку у Лимонова, как у безработного, на компенсацию мэру Лужкову вычитают детское пособие, что является абсолютно противозаконным, а Борис Немцов, он тоже ведь безработный, благодаря нашей системе, его изо всего бизнеса вычистили от ужаса, и даже его работодателей разыскивают, чтобы их куда-нибудь посадить. И у него тоже есть дети.

А. САМСОНОВА: Не бойтесь, Валерия Ильинична.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Значит и у него тоже будут вычитать пособия на пропитание мэру Лужкову. То есть, очевидно, мэр Лужков совсем голодный, ему не на что жить. Ну, в таком случае он может нам, журналистам, позавидовать, потому что мы себе на жизнь зарабатываем и на детские пособия чужие не претендуем.

А. САМСОНОВА: Валерия Ильинична, Вы сказали, что Вам страшно. Но Вас успокаивает председатель Конституционного Суда Российской Федерации Валерий Зорькин. Он говорит, что новая Россия идёт по пути суда в правовом государстве всего 17 лет. Сколько идёт Америка, сколько идёт Великобритания? Он не призывает к тому, он говорит: «Что бы нам двигаться 300 лет! Тогда мы сможем равняться с Америкой и с Великобританией». Это вообще вещь относительная.

Но, если говорить о России, то у нас просто недостаточный срок, но мы идём в правильном направлении.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Америка и Великобритания шли вперёд, а мы идём назад, потому что в начале деятельности Конституционного Суда у нас там не только работал очень хороший, кстати, судья Кононов, у нас там и Тамара Морщакова была. Она оттуда сбежала первая.

А. САМСОНОВА: Конечно, в 90-е года суды были гораздо более независимыми, чем сегодня. И тогда судебная власть была действительно отделена от исполнительной. И только в начале 2000-х и с приходом Путина судебная власть стала такой коррумпированной.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Судебная власть в России стала реформироваться в нужном направлении во времена Александра Освободителя, во время великих реформ, когда был впервые введёт суд присяжных. И это поступательное развитие, естественно, было полностью прервано и вообще остановлено, заморожено на столетия, событиями Октябрьского переворота. Террора и всего остального. Поскольку тройки и всё остальное, это никак нельзя назвать развитием правовой системы.

А. САМСОНОВА: Это красиво, но давайте не будем восстанавливать историю судов с сотворения мира.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Нет, я думаю, что это не такая давняя история, чтобы все уже успели позабыть, разве что они занимались по новым учебникам, которые для нас готовят по просьбе президента Медведева. Саморасхваливающим Россию учебником, где всё гладко, всё хорошо, и вообще, где адрес наш не дом и не улица, а наш адрес Советский Союз. Так вот судья Зорькин как-то не так сформулировал предмет нашего успокоения. Да, Россия идёт по пути. Но она идёт по пути беззакония. Я думаю, что трёхсот лет нам не понадобится.

Мы скоро дойдём до полного беспредела и уже дошли только что, потому что когда погиб, был убит ни за что ни про что в тюрьме, потому что это настоящее убийство, Магницкий Сергей, вот вам предел.

А. САМСОНОВА: У нас остаётся полторы минуты до перерыва. Вопрос, который меня действительно волнует. Мы часто обвиняем Первый канал, другие федеральные СМИ в том, что они занимаются пропагандой и подменой фактов. Сейчас мы говорим о России, Вы говорите, как мне кажется, с демократических и либеральных позиций, при этом подменяете факты. Вы считаете, что ради идеи демократии и либерализма можно поступать так же, как поступает Первый канал?

В. НОВОДВОРСКАЯ: Мне нет необходимости подменять факты. Они оперируют не фактами, они оперируют мифами. Мифы на их стороне, а факты на нашей стороне.

А. САМСОНОВА: Вы говорите, что Немцов платит Лужкову своё детское пособие. Это явные подмены.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Я говорю, что не платит пока. Но, простите, если у Лимонова вычитают детское пособие…

А. САМСОНОВА: Вы сказали, чтобы кушал Лужков.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Видимо, если Лужков…

А. САМСОНОВА: Это просто пропаганда.

В. НОВОДВОРСКАЯ: …требует от Лимонова компенсацию, то очевидно, он очень бедный. Я, например, не сужусь с той группой оригиналов, которые в Петербурге выпускают футболки с моим изображением, хотя мне такое и предлагаю. А я не собираюсь с ними судиться. И вообще, у меня есть такая привычка профессиональная, на других журналистов в суд не подавать. И вообще неприлично подавать в суд на журналистов.

А. САМСОНОВА: Журналист Валерия Новодворская. Программа «Особое мнение». Никуда не уходите, мы вернёмся через несколько минут.

НОВОСТИ

А. САМСОНОВА: Здравствуйте! Мы продолжаем программу «Особое мнение», меня зовут Тоня Самсонова, я с удовольствием беседую с журналистом Валерией Ильиничной Новодворской. Здравствуйте ещё раз.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Да, ещё раз здравствуйте, удовольствия, вообще-то, мало. Потому что ни одного приятного события на горизонте нет и не предвидится.

А. САМСОНОВА: Ну как же! Завтра, например, Путин будет общаться с народом по прямой линии, уже 700 тысяч сообщений и обращений к нему поступило. Если Вам интересно, в деталях: 470 тыс. звонков, 150 тыс. смс-ок, 37 тысяч писем, из которых, как на сайте, на который приходят эти сообщения, провели беглый анализ и как-то народ его про политику, ни внешнюю, ни внутреннюю, не спрашивает. Вещи, которые волнуют россиян – это пенсия, безопасность, здравоохранение, грипп и состояние правоохранительных органов. Мы с Вами всё время о политике говорим, а это никого не волнует.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Ну, видимо потому, что это не народ. Это охлас. Сколько там было вопросов задано Путину? Звонков сколько?

А. САМСОНОВА: Семьсот тысяч.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Ну, семьсот тысяч обывателей, 700 тыс. представителей охласа – это ещё не так много. Представители народа давно уже всё поняли и у них к Путину нет вопросов. Какие вопросы после его плодотворной деятельности на посту диктатора в течение стольких лет! По-моему, всё уже должно быть ясно и с Путиным, и с Медведевым и вообще, с чекистской хунтой. Здесь не вопросы надо задавать, здесь уже нужно требовать, чтобы ответы дали. И желательно в суде, а не так, в Интернете.

Кстати, вопросы о пенсии задавать бесполезно. Потому что свобода первичной демократии, они первичны, а пенсия вторична. Пенсию не из чего будет выплачивать, поскольку экономика у нас ведёт к неизбежному концу вместе со всем остальным, с правосудием, с моральными устоями, с умением и желанием говорить правду, со свободой СМИ. Вот сидим мы сейчас действительно в круге света, один дуб растёт среди долины ровныя – «Эхо Москвы». Понятно, зачем оставили. Но не на развод ни в коем случае.

А Вы уверены в том, что нас сейчас слышат на Руси Великой и во всякой обители, где эти самые сеятели и хранители проживают? У Вас есть точные данные, где слышат «Эхо Москвы»? В Штатах слышат, я знаю точно, там дела неплохо обстоят, я там была в этом году. А слышат там, где-нибудь, в сёлах, в посёлках городского типа? Может быть поэтому мы и говорим, что нас там не слышат, а Первый канал там слышат. И Второй тоже.

А. САМСОНОВА: Вы затронули важный вопрос, что первично – материя или сознание, что нужно сначала – накормить людей и дать им нормальную пенсию, потом говорить с ними о демократии.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Людей не надо кормить. Надо дать возможность людям самим себя накормить.

А. САМСОНОВА: Ок! Возможно ли рассуждать о демократии на пустой желудок – вот в чём вопрос.

В. НОВОДВОРСКАЯ: Желудок и будет пустой, если в стране не будет демократии, положить туда будет нечего, кроме разных басен и той лапши. Просто интересно, как сейчас у нас работает эта макаронная фабрика: на одно ухо лапшу вешает Путин, а на другое ухо вермишель вешает Медведев. Кто больше! Вот такое состязание идёт. Кстати, насчёт судов и правосудия одновременно, охота за ведьмами совершается на нашей территории.

Мало того, что судят по второму разу за одно и то же деяние Ходорковского и Лебедева, за то, что рабочие места создавали и налоги платили, и развивали российскую экономику, так у нас ещё судят Юрия Самодурова и Андрея Ерофеева, искусствоведа. Юрия Самодурова понятно за что, за то, что он был директором Сахаровского Центра. А Ерофеев, ну… под горячую руку попал заодно. И судят за что? Судят за то, что они выставили картины художников, которые протестовали против советской власти, защищали христианскую религию в те годы, когда она была запрещена. И вот за это их судят нынешние клерикалы, такая святейшая инквизиция.

И свидетели там не иссякают, которые выставки не видели, просто не видели, что там нарисовано, однако свидетельствуют. И суд всё это слушает. И как бы это не кончилось хуже, чем у Лимонова и Немцова. Разжигание межрелигиозной ненависти непонятно между кем и кем, видимо, между христианами и атеистами. Вообще, у нас это 282 статья, она стала уже какой-то универсальной дубинкой для устранения инакомыслия. Потому что она была задумана, я помню, как она задумывалась, и мы её не советовали вводить.

Она задумывалась для того, чтобы бороться с великодержавным шовинизмом, чтобы бороться с антисемитами, чтобы бороться с людьми, которые унижают национальные меньшинства, но вовсе не для защиты большинства. И вовсе не для того, чтобы отменять Конституцию, согласно которой религия отделена от государства. Здесь государство судит людей, которые не то что не выступали против религии, а наоборот, выставили картины, достаточно религиозного содержания.

То есть, здесь и посадить уже могут. По крайней мере, для Юрия Самодурова они готовят наручники. То есть, им мало узников совести, им хочется ещё одного.

А. САМСОНОВА: Не будем далеко уходить от темы судей и судов. И сегодня всё тот же г-н Зорькин сказал ещё один тезис, который я бы хотела успеть с Вами обсудить. Он сказал, что вопрос отмены смертной казни в России не должен решаться опросами и референдумами. Это значит, что несмотря на то, что большинство граждан России поддерживают введение смертной казни в России, мы не можем доверять им, мы не можем полагаться на них в этом вопросе. И вопрос о смертной казни должен решаться государством.

То есть, как бы государство становится более важным источником власти и решений, чем общество. Можем ли мы позволить это?

В. НОВОДВОРСКАЯ: Зорькин не знает других слов, кроме «государство». Здесь существуют другие слова. Квалифицированным меньшинством, мыслящим меньшинством, скажем, правозащитниками, гуманитариями, писателями, так говорят на Западе. Потому что там тоже толпа, она охоча до крови и очень многие предлагают казнить то ли педофилов, то ли коррупционеров, и вообще каждого встречного, который им попадётся.

А. САМСОНОВА: Есть мы и демократы-интеллигенция и есть быдло и плебс. Правильно?

В. НОВОДВОРСКАЯ: Зорькин здесь прав. Только государство здесь не при чём. Но Зорькин высказывает не своё мнение, российская власть не осмелилась отменять официально мораторий на смертную казнь. Она казнит неофициально, на наших глазах совсем недавно казнили Наталью Эстемирову, казнили Сергея Магницкого без суда и без следствия. Так что не волнуйтесь, мы ничего не теряем. Но официально вводить сейчас смертную казнь – это вылететь из Совета Европы.

А. САМСОНОВА: Нет, вопрос не в смертной казни, вопрос в том, может ли интеллигенция, узкая группа людей, гуманитарии, как Вы говорите, принимать решение, вопреки воли всего государства и считать это решение демократическим?

В. НОВОДВОРСКАЯ: Могут и должны. Демократия – это не суждение простого большинства арифметического. Это охлократия. Демократия – это суждение людей, которые сделали либеральный, гуманный, разумный европейский, западный выбор. Так, собственно, и на Западе. Потому что если бы спросить у толпы, то возможно там давно бы эшафоты стояли.

А. САМСОНОВА: Меня пугает, что демократы и либералы считают массу населения людей плебсом, толпой и быдлом.

В. НОВОДВОРСКАЯ: А пусть не будут быдлом! Пусть другие вопросы задают, а не про пенсию и не про грипп. Пусть докажут, что они не быдло. Пусть докажут своим голосованием, пусть выйдут на улицу не для того, чтобы потребовать, чтобы льготы не монетизировали, а пусть выйдут на улицу для того, чтобы защитить Ходорковского. Они защищают своё будущее. Пусть выйдут на улицу, чтобы изменить внешнюю агрессивную политику России. Где они были, когда чуть не началась Третья мировая война по поводу Грузии?

Вот где были эти массы? Сидели и ждали, пока эта война, всё-таки, начнётся и за них вопрос решил Джордж Буш, который нас всех от этой войны спас.

А. САМСОНОВА: Тридцать секунд до конца эфира. Просто хочу зафиксировать ещё раз вопрос на уточнение. То есть. Пока эти люди не вышли, они для Вас быдло?

В. НОВОДВОРСКАЯ: Пока эти люди доверяют решение своей судьбы чекистской хунте, а сами лежат, как падаль, и над ними вьются разные стервятники, пока они губят себя, своих детей, своих внуков и свою страну, они для меня не народ.

А. САМСОНОВА: Валерия Ильинична Новодворская в программе «Особое мнение». Большое спасибо.

В. НОВОДВОРСКАЯ: На здоровье.