На месте крушения самолёта полыхает пожар

- Как  вам соотношение – министерство  обороны и первые лица государства?

- Поляки по  этой части ничем не отличаются  от нас. У нас есть правительственный авиаотряд и у них есть. У них есть гражданские самолеты, пассажирские, которые перевозят начальника Генштаба, министра обороны. И действительно, возникает вопрос: с какой стати такой огромный отряд политической элиты Польши вдруг ринулся  на этот борт? Я пока только изучаю этот вопрос. Я не буду спешить говорить. Я сейчас в польской прессе смотрел: «Борт номер один, борт номер один…» Если у вас есть другая информация, давайте поделимся. Но! Если даже это и борт принадлежал министерству обороны Польши, то, видно, что Качиньский больше доверял военным, тем более, взял два первых лица. Это очень редко! Два первых военных руководителя находятся на одном борту. И в серьезных армиях мира, здесь как с разработчиками кока-колы, их было двое, но им было запрещено ездить где-либо вместе, а тем более летать…

- Тут грандиозность  вот этого события…  Тут любопытно  поговорить, зачем  они к нам летели.

Фото: подготовил Иван Сербинов

Тут важная подоплека, тут нам надо понять… С какой  стати? Недавно побывал Туск у  нас…

…Но вы же знаете, Туск и Качиньский находились в непростых отношениях. И премьер фактически прорвал российскую оборону. И, видимо, Качиньский посчитал, что ему надо было углубить этот прорыв и лавры взять к себе. А победа определенная. Накануне 9 мая… Вы знаете, это грозило дипломатическим, политическим примирением между Россией и Польшей. И мы все надеялись, и со стороны Польши вместо ледяного ветра подуло теплым ветерком. И вот-вот этот визит… Странный… Очень странный визит.

Я сегодня поговорил  со многими пилотами, которые вспоминали и аэродром, и разные технические детали. Зададимся вопросом. Лететь из Польши в Смоленск в пределе часа. Был туман. Поляки, безусловно, запрашивали аэродром «Северный» и, я не думаю, что этот туман появился в течение двух минут. Идем по следу. Подлетаем к аэродрому. «Северный» говорит: «Уважаемый господин поляк! У нас глухо, видимость, видите, какая… Давайте, разворачивайтесь!» Небольшой, но пасьянс предложили: Минск и Москва. Мы знаем национальное самолюбие поляков. Видно, это матерый летчик. Он решил садится.

Я обзванивал наших  опытных пилотов. Спросил, что это за аэродром. Мне сказали, что это аэродром первого класса, долгое время эксплуатировался российскими военными, в нормальном состоянии, принимает многие типы самолетов. Но почему именно на этом аэродроме было принято решение сажать? Да, «Северный» хороший аэродром. Двойного базирования. Там работают как военные, так и гражданские машины. Аэродром эксплуатируют смоленские испытатели. Наземная аппаратура там находится в приличном состоянии. Думаю, «Северный» по соображениям безопасности. Военный аэродром, там меньше толкотни. Это должно было увеличить безопасность такой огромной делегации.

Есть и другие вопросы. Например, туман. Сильный туман. Им предлагали сесть. А он все равно  пошел. Чем это вызвано? Я спрашивал: когда такой туман, кто принимает решение? Интересовался у летчиков, которые возят наших президентов (Ельцина, Путина, Медведева). Они мне говорили, что за посадку в таких условиях главную ответственность несет командир экипажа. Но при условии: он должен обязательно получить разрешение у главного пассажира. Вы понимаете? У президента. Не скрывая от него никакие условия посадки. Сейчас трудно сказать, как там все было. Туман – самый большой враг. И экипажа, и пассажиров. Похоже, он их и убил…

Личный  пилот Ельцина Владимир Потемко мне рассказывал, что однажды они спешили куда-то в Америку и летели через Британию. И когда стали садиться в «Хитроу», то видимость была там десять метров. Ион мне говорил: «Я зашел к Ельцину: Борис Николаевич, нельзя! Молоко! Сметана!» Ельцин посмотрел: «Если мы опоздаем, у нас могут быть проблемы. Нет, давай садиться!». Так пришлось штурману на пузе лежать и в окошечко, в блистер смотреть и говорить: ноль, ноль, не вижу…  И только на расстоянии шести метров штурман смог разглядеть препятствие…

Вот вам и  посадка практически вслепую. По приборам… Это высочайшее искусство! Думаю, у поляков на таких самолетах  дилетанты и юноши тоже не летают.

- А кто водит  эти самолеты? Летчики  гражданской авиации  или военные?

- Этот самолет  принадлежал министерству обороны? В любом случае, на этом типе не военные летают. Здесь сидят пилоты гражданской авиации. И второе. Сейчас из Смоленска нам передают, что нашлось несколько свидетелей, которые в последний момент видели гибель самолета. 5-6 человек, а говорят одно и то же! Самолет шел левым крылом на 75 градусов к земле. Он шел фактически крылом над землей. Спрашиваю специалистов: о чем это говорит? Говорят, две причины. Либо потеря пространственной ориентации в тумане, либо что-то с двигателями. И последняя, невероятная версия. Можно подумать о теракте. Но тогда где приметы? Был бы взрыв. До того, как самолет пошел рубить деревья вдоль дороги, лесополосы, взрыва никакого не было.

- Поговорим о символичности.  «Северный» в Смоленске аэропорт военный. «Южный» - гражданский. Можно ли предположить, что какое-то вкладывалось значение в то, что приземлился польский лидер на российской территории на военном аэродроме, а не на гражданском?

- «Южный», там,  как пчелы кружатся самолеты. Идут плановые полеты. И вдруг прилетает Качиньский. А там по русской привычке на полдня бы задержали все вылеты. Зачем это нужно губернатору, руководству России? Зачем злить смолян? Это раз. Это и разумно, и безопасности больше. Есть традиция больше доверять военным с точки зрения безопасности. И это правильно. Там четыре категории самолетов могут садиться запросто. И взлетно-посадочная полоса – в районе трех километров. Потому и было такое решение. На борту находился не только президент, но и первые лица министерства обороны Польши. Это тоже был российский знак, что мы принимаем такую делегацию на хорошем, элитном аэродроме…

Место крушения самолета с польской делегацией под  Смоленском

- Это  был жест гостеприимства?

- Да. Безусловно. Мне бы не хотелось кривить душой перед вами. Там долго сидели наши самолеты, разнотипные самолеты, потом их оттуда убрали и материальная база осталась… Конечно, там полусоветская техника, которую поддерживали на зубах. Но все равно аппаратура надежная. Но все летчики грустят, что их оттуда вытолкнули. Там сидел «полчок», достаточно хороший. Старые и опытные кадры там, безусловно, остались. И не доверять им нельзя. Нет причины сегодня говорить о вине наших наземных служб. Скорее всего, конечно, я больше склоняюсь к ошибке экипажа. Не надо было садиться в тумане. Фактически со всей политической военной верхушкой страны! Так рисковать нельзя!

- Как этот инциндент  повлияет на едва  оттаявшие отношения  Москвы и Варшавы?

- Я боюсь спекуляций  сильнее всего. В мире есть  немало сил, которые сегодня уже говорят о том, что это подстроили русские. И есть силы и в Европе, и за океаном, которые будут упорно зубами протаскивать версию теракта, что это русские подстроили. С другой стороны, поляки будут говорить, что это внутри страны есть силы, которые чуть ли не бомбу в Ту-154 подбросили. Мол, это все было рассчитано на час, чтобы потом эти силы могли прорваться к власти. Я не исключаю, что будут и премьер-министра Польши обвинять…